Чем дальше мы находимся от дня полномасштабного вторжения, тем больше Зеленский и его друзья пытаются мифологизировать события тех дней в выгодном для себя свете. Однако факты свидетельствуют, что война не была для президента неожиданностью. Еще 18 января о плане Путина во всех деталях рассказал глава ЦРУ Уильям Бернс во время своего визита в Киев. 27 января 2022 года в телефонном разговоре Байден снова предупредил Зеленского, что война “почти несомненно будет, как только чуть позже в феврале почва достаточно промерзнет”. И хотя украинский президент тогда пытался отрицать этот прогноз, ссылаясь на свои данные, он прекрасно знал всю необходимую ему информацию и весь масштаб риска.
Даже если учитывать наивность и некомпетентность Зеленского, все равно он, как минимум, с 22 февраля знал о неотвратимости нападения. В тот день украинская разведка узнала, что российские военные на границе с Украиной начали получать боевые приказы. Тем не менее, Зеленский до сих пор делает вид, что начало войны стало для него шоком.
Мягко говоря, это не совсем так. Можно согласиться только в одном: президент не был готов к войне. Он сознательно и добровольно саботировал выполнение комплекса действий, который мог минимизировать последствия российского вторжения. Именно здесь хотелось бы процитировать пункт 20 статьи 106 Конституции Украины:
“Президент принимает в соответствии с законом решение об общей или частичной мобилизации и введении военного положения в Украине или в отдельных ее местностях в случае УГРОЗЫ НАПАДЕНИЯ, опасности для государственной независимости Украины”.
Не надо быть большим аналитиком и экспертом, чтобы понять, какую роковую ошибку совершил президент Зеленский. Пренебрегая защитой безопасности своих граждан, он обрек сотни тысяч украинцев на оккупацию, десятки тысяч мирных граждан погибли.
Представители команды Зеленского неоднократно отмечали “бесстрашие” президента. Очевидно, намекая на то, что после начала войны он отказался от предложения американцев эвакуировать его в безопасный регион: во Львов или другой населенный пункт Западной Украины. Эта информация 25 февраля действительно появилась на сайте The Washington Post со ссылкой на американских должностных лиц и членов Конгресса.
“Представители американских властей разговаривали с Зеленским по вопросам безопасности, в частности о самых безопасных местах для пребывания президента, чтобы гарантировать непрерывность руководства государством”, − заявил неназванный представитель Белого дома.
Но спустя несколько месяцев, опять же, издание The Washington Post, которое и рассказало о предложении эвакуации, добавило к этой картине важные дополнительные детали. В статье от 24 сентября 2022 Пол Зоннеи и Изабель Хуршудян пишут, что Зеленский выразил готовность уйти в отставку или ОСТАВИТЬ КИЕВ, если это поможет завершить войну:
“В первые часы войны, когда западные чиновники призывали его эвакуироваться, Зеленский сказал им, что с радостью уйдет или подаст в отставку, если это положит конец войне”.
При желании эти слова можно по-разному интерпретировать. Но следует заметить, что Владимир Зеленский сейчас тщательно избегает любого упоминания о том, что он все же рассматривал возможность сбежать из Киева и покинуть свой пост.
Инсайдеры из Офиса президента утверждают, что в первые дни войны Зеленский просто не знал, что делать, и некоторые люди из его окружения всерьез рассматривали возможность примирения с Путиным даже ценой территориальных уступок. Но он не пошел на это по двум причинам: бегство главы государства могло вернуть страну в состояние, подобное февралю 2014 года. Иными словами, отъезд Зеленского оппозиция могла трактовать как измену. Был риск, что Порошенко возьмет под контроль парламент и станет исполняющим обязанности президента. Еще одна причина заключалась в том, что главнокомандующий ВСУ генерал Залужный объяснил Зеленскому, что ситуация не безнадежна.
Что же происходило в Украине в момент вторжения? Приведу только отдельные факты:
На границе с Беларусью украинских войск практически не было, только пограничники. Россияне спокойно зашли на территорию Украины через Чернобыльскую зону отчуждения и начали продвигаться по дорогам в Киев. 72-ю бригаду ВСУ, которая должна была защищать столицу, перебросили в сторону Ирпеня только 23 февраля.
За несколько дней до начала войны почти все подразделение Национальной гвардии были выведены с аэродрома Гостомель. На аэродроме, который, по данным американской разведки, был одной из главных целей россиян, оставили всего 150 солдат для охраны.
Киевский аэропорт Жуляны вообще не имел военной охраны: ни полиции, ни Национальной гвардии. Чтобы защититься от возможного десанта генерал Сергей Кривонос приказал облить взлетно-посадочную полосу Жулян машинным маслом.
За неделю до вторжения Залужный получает приказ перебросить 92 бригаду ВСУ с Харьковского направления на Донбасс. Главнокомандующий ВСУ не выполнил это распоряжение президента и оставил военных возле Харькова. Тем самым Залужный спас второй по численности город Украины от оккупации.
Интересно, что 20 января 2022 года , за месяц до войны, Владимир Зеленский в интервью The Washington Post предположил, что “Харьков может быть оккупирован”. Эти слова вызвали настолько большой резонанс в Украине, что даже вполне лояльный президенту мэр Харькова Игорь Терехов выразил свое возмущение.
Почти все западное вооружение: переносные ракетные комплексы Джавелин, NLAW и Stinger, переданные Великобританией и США на момент вторжения, находились на складах Яворивского полигона вблизи польской границы. Вооруженным силам было передано всего несколько единиц.
Замысел россиян на киевском направлении читался довольно легко. В Кремле настолько переоценили свои силы, что надеялись повторить вторжение 1968 года в Чехословакию. Российский спецназ должен был быстро захватить аэродромы Гостомель и Васильков, после чего эти аэродромы должны были непрерывно принимать военно-транспортные самолеты с тысячами десантников. Киев хотели заблокировать с трех сторон: севера, запада и востока. Кремлевские стратеги надеялись, что украинские войска не будут сопротивляться.
Этот план оправдался лишь частично. Российские войска действительно почти дошли до Киева. На востоке они закрепились в селах близ города-спутника Бровары, но в город не заходили. На севере они вошли в город-спутник Буча (15 км от Киева), но в соседнем Ирпене им закрепиться не удалось. Россияне несколько раз переходили Житомирскую трассу, ведущую из Киева на запад. Но дальше на юг, в направлении Боярки и Василькова, они пройти не смогли. В ночь на 26 февраля возле военного аэропорта в Василькове россияне высадили десант из парашютов. Всю ночь продолжался бой, оккупантам не удалось захватить аэродром. В ту же ночь украинский Су-27 сбил российский военно-транспортный самолет ИЛ-76 с несколькими десятками десантников на борту.
Что касается аэропорта Гостомель, который в мирное время служил базой для крупнейшего в мире транспортного самолета “Мрия” и других самолетов производства завода Антонова, то бои за него начались 24 февраля. В этот день 34 российских вертолета Ка-52 и Ми-8 высадили на его территории около 300 десантников. Во время полета через Киевское водохранилище несколько вертолетов были сбиты, но это не помешало россиянам захватить аэродром.
Вечером 24 февраля украинские военные отбили аэропорт, однако россияне захватили его во второй раз, уже с помощью сухопутных войск. Время шло, но Гостомель так и не начал принимать военно-транспортные самолеты с российским десантом, поскольку ВСУ артиллерийскими обстрелами повредили его взлетно-посадочную полосу. В боях за аэропорт был уничтожен самолет АН-225 “Мрия”. По официальной украинской версии, в этом виноваты россияне.
По мнению экспертов, неспособность захватить аэродромы в Гостомеле и Василькове стала тяжелым ударом для российского военного руководства, поскольку у них почему-то не было запасного плана по захвату Киева.
Практически повсюду россияне встречали жесткое сопротивление украинских войск. 25 февраля ситуацию осложнил подрыв дамбы на реке Ирпень. Вода из Киевского водохранилища в течение следующих недель превратила маленькую речку в большое природное препятствие. Из-за этого россияне не смогли войти в Киев и Вышгород с севера. С запада, по Житомирскому шоссе, дорога в столицу тоже была закрыта: вблизи села Стоянка украинцы взорвали мост.
Не сумев прорвать оборону у Ирпеня, в начале марта российские оккупационные войска решили сосредоточиться на продвижении в Киев через село Мощун, расположенное на северо-западе, на полпути между Ирпенем и Вышгородом. Битва за Мощун стала одной из самых кровавых на первом этапе войны, в ней погибли десятки бойцов с обеих сторон. ВСУ удержали позиции и 16 марта выбили россиян из села. Спустя еще несколько дней украинские подразделения при поддержке тяжелой артиллерии оттеснили российские войска к реке Ирпень.
Битва за Киев завершилась для россиян поражением. Путин понял, что его план не сработал, и захватить Киев не удастся. Кремль не готовился к настоящей войне: расчет был только на то, что ВСУ не продержатся даже несколько дней, Зеленский сбежит из столицы, а российская армия триумфально проведет парад победы на Крещатике. При отсутствии запасного плана, 29 марта российский Генштаб начал выводить военных из-под Киева для усиления своих позиций на Востоке и Юге Украины. На этих направлениях оккупантам крупно повезло. Они сумели захватить огромные территории, которые теперь нужно было удержать любой ценой.